На рассвете я пробудилась от ощущения пустоты – дежавю. Тейта рядом не было. Небо на востоке горело и словно бы трескалось от жара – ало-золотистое пламя восхода рассекали чёрные верёвки. Как зачарованная, я подобралась к краю скалы, свесила ноги – волны внизу плескались слабо, почти неощутимо – и уставилась на это зарево, прикрыв ладонью глаза.

– Ураганы, – тихо произнёс Эрнан и присел рядом на корточки. Я пригляделась: чёрные верёвки и впрямь двигались. – Тейт сказал, что они не опасны – пляшут практически на одном месте, их можно издали обойти… Очередная аномалия.

Две «верёвки» вдали сплелись в одну – и рассеялись. Я моргнула.

Ощущение пустоты не уходило, точно тянуло что-то под ложечкой.

– А Тейт где?

– Ныряет, – покосился на меня Эрнан. – Сказал, хочет добыть к завтраку рыбу и каких-то моллюсков из тех, что ты уже ела и не отравилась. Звучит перспективно.

Я потянула его за руку, принуждая сесть рядом со мной, а потом положила ему голову на плечо – как в детстве. Тогда, правда, он мне казался ужасно высоким, и приходилось тянуться вверх.

А теперь – склоняться.

– А почему ты не спишь?

Дядя не отвечал довольно долго. Мне стало жутко: а если он скажет сейчас, что уверен теперь, кто предатель, и нам надо от него избавиться…

– На западе нет зарева, – внезапно произнёс Эрнан.

Я растерялась.

– Что?..

– На западе, куда мы плывём, нет зарева, – повторил он ещё тише. – Но оттуда… Там… Трикси, я почувствовал, что где-то там одновременно погибли люди, несколько сотен. И ещё человек четыреста – в течение трёх часов. Сейчас всё спокойно, – добавил он.

«Вернёмся?» – крутилось у меня на языке. У него, кажется, тоже.

Но никто из нас не произнёс ни слова.

Глава 21

Чужаки

Под конец плаванье начало приносить удовольствие – почти, если б не перманентно зудящая мысль, что мы движемся навстречу катастрофе. Эрнан, впрочем, не подавал виду, что его это беспокоит, и до крайности натурально изображал туриста на затянувшейся экскурсии: пялился по сторонам, вёл себя шумно, излучал в пространство беспечность и оптимизм. В паре с Тейтом они смотрелись великолепно, что ни говори – двойной удар весёлого идиотизма в челюсть угрюмой реальности.

Если бы я так хорошо не знала его… не знала их обоих, то, наверное, поверила бы.

Правду выдавали детали. Эрнан дважды ответил на вопрос не только не заданный, но даже ещё и толком не сформулированный про себя; рядом с Тейтом, примерно в радиусе полушага, стало теплее градусов на десять. Да и сама я держала рассеянный купол на километр вокруг, готовая в любой момент уплотнить его до максимума, обратить в тысячу игл, атаковать – прежде чем ударят меня.

Но и в таком состоянии нельзя было не заметить, что остров Аленго удивительно красив. Как я успела уже отвыкнуть от такого нехищного, робкого, точно разнеженного очарования природы! Красноватые пески дикого пляжа, деревья – невысокие, курчавые, с мелкой глянцевитой листвой, цветы приглушённых оттенков – бледно-розовые, пыльно-красные в зеленоватых прожилках, белые… За первой полосой деревьев виднелись дома на сваях, на воде покачивались лодки.

– Нас пока не видят, – заметил Соул. Он, закрыв глаза, стоял у борта и то ли наклонялся из стороны в сторону, то ли пританцовывал с закрытыми глазами; движения были механические, завораживающие в своей неестественности, а пространство пронизывал еле слышный перезвон колокольчиков. – Но пора бы замаскироваться. Пастыря тварей среди нас нет, значит, кораблю нужны паруса.

– Ну, я, если надо… Может, я нырну за какой-нибудь рыбой, чтоб она корабль протащила? – задумался Тейт.

Я сползла на палубу, закашлявшись от смеха.

Уверяли его, что не стоит утруждаться, с поразительным единодушием.

Маронг, повертев руками, создал весьма достоверную иллюзию мачты и паруса – ткань хлопала на ветру, натягивалась и выглядела, на мой непрофессиональный взгляд, вполне естественно, разве что потрогать её было нельзя. Засновали туда-сюда странно одетые «люди» в красном – видимо, необходимые для обслуживания судна моряки. На бортах проступила затейливая роспись в пурпурных и синих тонах.

– Ага, – протянул Тейт глубокомысленно, свесившись через край. – Значит, мы из Тиррато?

– Почему бы и нет, – неопределённо дёрнул плечом Маронг. – Тиррато далеко, вряд ли кто-то уличит нас во лжи.

– И за счёт чего мы существуем? – сощурился Эрнан. Эмпатическое давление на мгновение стало ощутимым, а потом он улыбнулся: – О, мне нравится. Ткачество, редкие краски, ремёсла, несколько потомственных корабелов. Закрытое общество – хороший выбор, странности в поведении никого не удивят, скрытность тоже. Но, э-э… у них матриархат?

Не знаю, что такого смешного было в переданном образе – культурно-историческая справка показалась мне весьма корректной, но рыжий открыто расхохотался, а остальные заулыбались.

Эрнан терпеливо дожидался объяснений.

– Тонкими работами занимаются женщины и мальчики, а теми, что требуют силы – взрослые мужчины, новичков учат старики и старухи. Ну и как понять, кто главнее? Деньги, конечно, у женщин, потому что женщины чаще продают краски, а еда – у мужчин, потому что мужчины добывают её, – рассказал Тейт охотно, когда навеселился. – Ну, и так вышло, что в семье Тиррато рождается больше дочерей, и оба пастыря – девочки.

– Краски я захватил из Лагона, – добавил Маронг скромно. – Одна шкатулка, зато чистые цвета – ярко-синий, пурпурный, жёлтый, алый, зелёный и даже чёрный. Так что можно даже немного поторговать. Я ещё тогда подумал, что прикинуться Тиррато – хороший выбор. Эрнан-кан довольно стар и поэтому сойдёт за наставника…

Дядя поперхнулся. Да-а, по меркам моего мира он выглядел очень молодо для своего возраста, но среди вечно юных магов смотрелся и впрямь солидно. Настолько, что даже Маронгу, деликатному до мозга костей, и в голову не пришло, что это его «довольно стар» прозвучало безжалостно.

«Переживу, Трикси, не волнуйся, – скосил на меня взгляд Эрнан. – Но теперь я начинаю думать, что Оро-Ич, возможно, не совсем издевался, когда предлагал переделать моё тело… или не издевался совсем».

Вот так новости!

От неожиданности я отреагировала вслух:

– И ты?

– Сказал, что подумаю, – уклончиво ответил Эрнан. – И что мне пока трудно смириться с мыслью о столь серьёзном вмешательстве в организм. Врач имеет над пациентом определённую власть; а уж то, что предлагает мастер Лагона… Впрочем, это к делу не относится, – спохватился он. – Да, Игамина, хорошая идея, я согласен.

Я недоверчиво моргнула. Дядя – и оговорился? Ох, сомневаюсь… Интересно, для кого предназначался этот его монолог. Соул к любым неожиданным высказываниям относится с любопытством, у него реакция стандартная; Кагечи Ро задет, но, кажется, в чисто профессиональном плане – характерная смесь раздражения, уязвлённости и совсем немного беспокойства. Лиора – нечитаемая, Маронг… Маронг запнулся, точно на секунду потерял нить разговора, и затем продолжил:

– Лиора будет как бы вести дела, она умеет держаться с достоинством. Я назовусь её братом. Трикси-кан, ты будешь младшей сестрой и ученицей, это объяснит цвет волос, не придётся его прятать.

– Сойдёт, – сдержано похвалил Тейт. – А остальные типа охранники?

– Сложно придумать другие подходящие роли для сразу нескольких молодых мужчин, причём явно не родичей, – с виноватой улыбкой ответил Маронг и опустил глаза. Лиора на ощупь нашла его руку и сжала; мысли у этих двоих были неотчётливые, точно ментальный эфир забивали шумы. – Есть идеи получше?

Тейт завёл руки за голову и сладко потянулся.

– Ну-у… Можно прикинуться жителями прибрежной деревни, которую маги разорили. С одеждой выпендриваться не надо, волосы под рваными платками спрятать, рожи испачкать – никто не придерётся. Да, и никаких вопросов – нам типа рассказывать пока страшно, а им и слушать неохота, а то ещё навлечёшь на себя какую-нибудь жуть.