Ну а что касается наших с тобой дел, то я советую прислушаться к словам Брежнева, хефе. Нам тоже пора строить.
Сразу после отлёта Фиделя, Виктор день отдыхал, а на следующее утро поехал к Брежневу прихватив папку с выкладками по визиту, и текущей ситуации. Как всегда, документы были в трёх вариантах. Совсем коротко, буквально на один лист, чуть более развёрнуто, на три-четыре страницы, и развёрнуто на десяток листов.
В последнее время Брежнев всё реже пользовался первым вариантом, предпочитая принимать решения на основе второго, но усердие Виктора ценил, пробегая взглядом самый короткий вариант перед тем как начать вдумчиво читать более расширенный.
— И всё же, почему ты посчитал, что Фидель не предложит мне вступление в СССР? — Брежнев отложил документы. В последнее время он почувствовал вкус к игре под названием «загляни в будущее», и с удовольствием делал прогнозы и сравнивал их с реальными результатами. Вот и сейчас он, наслушавшись своих советников решил, что Кастро прилетел с предложением вступления Кубы в Союз.
— Фидель анархист. — Виктор пожал плечами. Причём в том самом смысле, который вкладывали классики анархизма. Он считает, что народ сам способен выработать стратегию и тактику. Ну а кроме того, ему очень важно иметь развязанные руки для того, чтобы продолжать гадить американцам. Он готов даже пойти на существенное снижение уровня жизни кубинцев, но чтобы подложить американцам дохлую свинью. И забывает о том, что все его гадости, прежде всего касаются простых людей ну и максимум — американских политиков. А те люди, которые управляют Америкой, им вообще наплевать и на Кубу, и на её лидера. И все покушения которые готовились против Фиделя, — это просто освоение бюджетов, а проще говоря воровство. И всё это — просто совместная возня, поднимающая Фиделя в собственных глазах и в глазах всей Латинской Америки. В этом смысле Фиделю не нужно вхождение в СССР, так как у себя на острове он вождь и живой памятник, а в составе СССР будет лишь мелким чиновником.
Я вообще считаю, что нам никакие новые члены в составе СССР не нужны. Ну возможно за исключением Монголии. Но тут явно не мой уровень принятия решений. Тут мне непонятны и договорённости с Китаем, и позиция самих монголов, нужен ли им СССР. Мы с огромным трудом как-то разобрались со своими республиками, а что-то навешивать на СССР в текущей ситуации, считаю ненужным и вредным.
— Я понял. — Брежнев кивнул и отложил документы. — Слушай, у нас же в партии, отменили культотделы, а всё что они раньше курировали, теперь легло на Минкульт. Там у нас заслуженный человек, и действительно отличный управленец Пётр Нилович Демичев.
— Я знаком с товарищем Демичевым. — Виктор кивнул. — Мало того, пару раз был у него дома. Не могу сказать, что прям близки, но при встрече, раскланиваемся вполне по-дружески.
— Так вот, жалобы на него стали поступать. — Брежнев, подтянул к себе пачку сигарет Новость, и достав сигарету поднёс её к носу и втянул запах табака. Но не закуривая спрятал обратно в пачку. — Я сначала отправил людей из Партконтроля, но они ничего не нашли. Однако письма продолжали поступать. Тогда этим занялись люди Цвигуна. И тоже ничего не обнаружили. Давай-ка ты займись этим делом. И чтобы до самого донышка! — Генсек сжал свой тяжёлый кулак. — А то ерунда какая-то получается.
Поручения такого типа следовало выполнять, отложив все другие дела, и Виктор сев за свой стол, потянулся к «вертушке», открыв справочник внутренних телефонов АТС-1, 2, набрал номер Демичева.
— Добрый день, Пётр Нилович. Виктор Новиков беспокоит.
— Добрый день Виктор Петрович. — раздался в трубке узнаваемый голос. — Чем могу быть полезным?
— Да, вот, пришла мне в голову одна интересная мысль, но на мне сильно не по профилю, и хотел бы посоветоваться со знающим человеком. А в области культуры, я знаю только одного такого человека — это вы, Пётр Нилыч. И ещё я вспомнил, что как-то давно, вы обещали мне экскурсию по Мосфильму. Так может мы совместим эти два мероприятия, а после, я приглашаю вас на обед, в одном небольшом, но весьма приличном ресторане, где уже, наверное, начали готовить для нас стол… Через час? Отлично, договорились.
Через час, он уже подъезжал к главному зданию на Воробьёвых горах. Рядом с телефоном на плече пристроилась Елена, а парни из охраны распределились вокруг. По летнему времени, Демичев встречал его прямо на улице, и обменявшись рукопожатием они пошли на территорию комплекса.
— Собственно побеспокоил я вас, по такому вопросу. — Виктор шёл рядом с министром, а все сопровождающие лица отдалились чтобы не маячить перед глазами. — Мы много снимаем о войне. И о крупных сражениях, и о мелких эпизодах. Но два из них мне кажется заслуживают внимания кинематографистов. Это побег товарища Девятаева из плена, на захваченном немецком самолёте, и десант наших войск в Новороссийск. Что там важно. Полностью избежать пафоса, и гиперболизации, которым увы часто страдают наши деятели культуры. Да, война была тяжёлой, кровавой и невероятной по людскому героизму и людской же низости. Но это всё пусть зрители придумают. А если вы покажете, как можно более правдиво быт солдат в окопах, как пули прошивают живое тело, и ежедневную боевую работу, мне кажется, это само по себе вызовет нужные чувства. Особое внимание обратите на мелочи. Оружие, форма, звуки. Лица, не толстые от хорошей жизни, а как были в то время, осунувшиеся, землистые…
— Новороссийский десант? — Удивился Демичев. — Что-то такое вспоминается…
— Это там, где воевал Леонид Ильич. — Подсказал Виктор. — Ну и самое главное, что кто бы под вас не копал, то под инициатора такого вот проекта, это сделать куда сложнее.
— Да, это группа товарищей. — Досадливо поморщившись произнёс Демичев. — Всё никак бюджет поделить не могут.
— А вот в этом я совсем не уверен. — Виктор покачал головой. — Если Партконтроль ничего не нашёл, и Комитет, то не всё так просто. А ещё мысли есть?
— Может из-за конфликта с руководством Мосфильма? Они, то требуют фондов, то ещё какой-то хрени.
— А чего им не хватает? — Удивился Виктор.
— Да собственно всего. У капиталистов, — Министр кивнул куда-то вбок, — в Голливуде, такие бюджеты, что нам не перекрыть. А амбиций у наших творцов, выше крыши. И директор Мосфильма постоянно что-то требует. Как будто бюджет у министерства резиновый. А у меня больше двух тысяч театров, плюс цирки, школы искусств, зоопарки и институты культуры.
— А кто командует этой богадельней?
— Николай Трофимович Сизов. — Демичев вздохнул. — Так-то он человек хороший, и организатор прекрасный, но вот, переклинило его на идее «Русского Голливуда»…
— Хм. А он точно понимает, что за этим последует? — Виктор улыбнулся.
— Э… — Пётр Нилович, замялся. — А что последует?
Виктор рассмеялся.
— Ну как минимум, мы с него потребуем пусть и не того количества, фильмов, которые снимаются в Калифорнии, но сопоставимого или близкого к ним качества. Деньги эту проблему не решат никак. У него просто не хватит организационного ресурса. Сколько ему там надо?
— Просит сто миллионов только на непроизводственные затраты, и увеличения расценок в полтора раза.
— Нет, так это не работает. — Виктор покачал головой. — На каком основании электрик в кино, будет получать больше чем тот же электрик в театре или на заводе? А актёры в кино и так получают в три-пять раз больше чем в театре. — Виктор задумался. — А знаете, что? Сообщите-ка этому товарищу, что согласовали дополнительное финансирование, но требуется обоснование трат. И по расценкам, и по общему производству.
— А деньги? — Вмешался в разговор широкоплечий мужчина среднего роста в светлом костюме и белой рубашке.
— А, товарищ Сизов. — Министр кивнул. — Богатым будете. Мы как раз вас обсуждали.
— А чего меня обсуждать? — Несколько нервно воскликнул генеральный директор Мосфильма. — Мне помочь нужно. Ни плёнки нормальной, ни камер. Латаем тришкин кафтан, уже по сотому разу.