Древних во время Войны Богов уничтожили почти всех разом, - у них не стало возможности вселяться в своих младенцев, потому что младенцев не осталось нигде, -даже, похоже, в Городе. Не осталось никого, кроме Каарта и Вьища, но они были уже достаточно большими, чтобы этому воспротивиться. И души Древних осели инертным туманом вокруг скрепившей их души Согдума на многие тысячелетия, напрасно дожидаясь своего воплощения во плоти.

И в-третьих, массовое переселение душ на обитаемую планету объясняет взрывное развитие цивилизации. На Земле после изобретения колеса вяло протекло почти шесть тысяч лет, не отмеченных большим количеством значимых изобретений, - и вдруг в девятнадцатом и двадцатом веках случился просто гигантский «взрыв» важнейших открытий. Жаль, она не успела спросить про машину времени, - создана она или нет! А ведь если есть хоть малейшая вероятность ее изобретения, - то наверняка – создана!

Драго притопал к Насте, застывшей в раздумьях возле Меррель, и положил свою горячую голову ей на плечо. Дракон сообщил, что теперь он будет чаще прилетать к Насте, потому что Крааль и всех остальных на Острове охраняет Шауп.

- Драго, нужно скорей перенести вея в Крепость! – ахнула Настя. – Он опасен для всех, кто увидит его лицо!

- Теперь не опасен! – Дракон переливался всеми цветами радуги и нетерпеливо бил хвостом перед взлетом. – Я внушил ему любить, кого надо! Теперь он строит! И охраняет Остров! Вместо меня!

Драго взмыл в небо. Наперекор внутреннему филологу, Насте захотелось сказать, что - ОКРЫЛЕННЫЙ дракон – взмыл в небо. Будет ли у нее когда-нибудь такая любовь? Она вспомнила безграничное счастье, бурлящее в Драго, и решила, что тоже может попытаться открыться для любви. Почему нет? Вот возьмет, и – распахнется высоким чувствам!

Поколебавшись, Настя развязала Меррель и привела ее в сознание. Она не стала спрашивать, помнит ли подруга оргию во дворце и свой страстный поцелуй, - конечно же, помнит, потому что «Меррель теперь знает все»!

Меррель не улыбнулась ей, как обычно. Она обвела глазами сверкающую золотом и бриллиантами подругу и валяющихся вокруг связанных людей, целомудренно прикрыла разодранным платьем оголенную грудь и молча устремилась к складу артефактов. Настя бросилась за ней, задавая свою тысячу вопросов:

- А сама Меррель знает, что она «теперь знает все»? Зачем Меррель идет на склад? Чтобы поискать машину времени? А Меррель сразу узнает машину времени, когда ее увидит? И на что похожа машина времени?! А почему Меррель ей не отвечает? Может быть, потому, что она уже – не Меррель?

- Наста, я – твоя Меррель! И мне нужно срочно найти одну вещь. - На складе Меррель прошлась вдоль рядов с артефактами и выхватила с полки туго скрученный «пергамент».

- Это что, – машина времени? – поразилась Настя.

- Это – антигравитация! Машина времени тоже должна где-то быть, ее создали уже давно! Если Каарт ее не нашел, значит она должна быть в городе Древних!

«Пергамент» легко раскрутился сначала под рост Каарта, потом под рост Вьища, и Меррель на парящих «носилках» переправила обоих в лабораторию, чтобы воскресить их под животворным излучением в камере:

- Это излучение исправляет мутации в генах, излечивает и даже воскрешает из мертвых! Я думаю, от яда оно тоже очищает!

Настя настояла, чтобы сначала в камеру засунули Сируса, - он был нужен ей бодрым и здоровым. Бог в Сирусе был уже не очень опасен – душ Древних больше у Согдума не было, как и способности внушать. Пожалуй, она уже не будет называть Согдума – богом. Бог – это свет и любовь, а Согдум – это черная сущность, которая сейчас корчится под излучением в камере. Это излучение вернуло к жизни мальчишку Волуча и Шаупа, но Меррель сказала, что их не корежило так, как корежит сейчас садюгу.

Сейчас камера подлечит и выдаст ей на блюдечке без голубой каемочки ее главного врага. Последнего врага, которого она должна уничтожить. Но она – не садистка, чтобы истязать даже такую мерзкую тварь, как Сирус. Но и по-быстрому убить или отпустить своего палача на все четыре стороны она не может. А не передать ей ли садюгу семье его жертвы? Это будет по-справедливости!

Наконец, камера выдала ей Сируса. Его тело, крепко связанное веревками, поднялось над металлическим столом и поплыло к выходу. Настя оцепенела. Спуститься за ним на лифте она не успеет, сейчас он удерет из Крепости навсегда! Она разбежалась и бросилась на Сируса сверху, стараясь добраться до горла. Сирус перевернулся в воздухе, сбросив ее с себя, и она едва успела вцепиться в веревки, чтобы не упасть с большой высоты.

Драться без опоры было трудно, она взобралась верхом на связанное тело и сильными ударами ладонями по вискам оглушила садюгу. Под правой ладонью полыхнуло разрядом, и Сирус рухнул вниз, придавив ее своей тяжестью.

Настя с проклятиями выбралась из-под него, и доползла до лица нелюдя: неужели сдох, сволочь? Ни черта она не даст ему уйти без мук! Сирус дышал и был в сознании.

- Меррель, - позвала она подругу. – А помоги мне найти семью девочки – южанки, замученной Сирусом. Ты должна знать, как это сделать.

***

Настя настороженно следила за Старшим на металлическом столе, выдвинувшемся из камеры. Каарт медленно поднялся и, покачнувшись, встал перед ней, огромный и угрюмый. Физически он, может быть, и излечился, а - душевно?

Что он сейчас сделает? Опять бросится на нее с кулаками и проклятьями? Или ринется ломать ее, как Шаупа? Или…

Каарт вдруг широко улыбнулся Насте, и она испуганно отпрянула, едва не свалившись с площадки лифта. Она первый раз видела улыбку на лице Каарта, и эта улыбка сделала его похожим на белозубого красавца «Кайзера». Исчезли наросты и лиловый цвет кожи, изменился цвет волос и глаз, а вместо тяжелого взгляда появился веселый прищур.

- Какая же ты красивая! – Выговорил Каарт и прикрыл рукамивосставшее причинное место.

- Давай освобождай место Вьищу! – Отрезала Настя, с облегчением переводя дух. – Его тоже нужно очистить от яда!

Каарт осторожно приблизился к Насте и вдруг, - с опаской, - обнял ее. Она рванулась, ободрав его своими наростами и камнями до крови, но он ее не отпустил.

- Мы с тобой - две частицы, которые ведут себя связанно, даже если движутся со скоростью света на огромных расстояниях друг от друга. И мы крепко связаны между собой в единую энергетическую сеть. – Глаза Каарта смеялись, и Настя ошеломленно замерла.

- Откуда ты это знаешь? Я тебе это не говорила!

- А единое инфополе на что? Ты знаешь, после камеры все мои знания как-то упорядочились, и всплыли новые, которые я точно не получал из книг! – задумчиво сказал Каарт, выпуская ее из объятий.

- Нужно было давно засунуть тебя в камеру! Ты там и обратно мутировал, и поумнел! И Вьищ там получит и знания, и возвратную мутацию! – Сердито заявила Настя, пытаясь отскрябать золотую краску с ладони вокруг серебристой «печати». Черт, зачем она это делает? Хочет быть красивой перед Каартом? Да не все ли равно, как она выглядит! Она себя не видит, а что там видит перед собой Каарт – ей наплевать!

- Каарт! Предложи ей стать твоей драконихой! – вдруг послышался мыслеголос Драго. – Она будет долго отказываться, а потом согласится!

- Драго, подслушивать нельзя! Тебя этому не учили? – Настя была вне себя от ярости.

- Ты – это я!

- Иди к своей Крааль, и скажи ей это, когда будешь ее драконить! Что теперь я буду третьей во время этого процесса! Только хорошенько запомни ее ответ, я не хочу пропустить ни слова!

Дракон булькнул смехом и притих, но ушел он или нет, - было непонятно.

- Драго, ты ушел?

- Да!

Черт побери! Настя решила, что первым делом научится, как пользоваться инфополем без лишних ушей, даже если это - уши друга.

– Каарт, а почему ты до сих пор не исправил мутации в генах ни у себя, ни у Младшего?!

- Зачем? Я себя не вижу, а что там видишь перед собой ты – мне наплевать!