Поначалу я подумала, это тот самый сокол, которого хотел вернуть Двэйн. Но нет. Это оказалась гигантская химера с плоским шипастым хвостом, похожим на крокодилий, и такой же хищной пастью. Явно не то, что нужно. Сразу это понял и сам претемнейший. Он утробно произнёс длинное заковыристое заклинания и выстрелил в непрошенного гостя похожим на пушечное ядро сгустком силы. Химере это не понравилось. Она отшатнулась, усиленно заработала крыльями и кинулась к Двэйну с удвоенным рвением.

Кажется, она хотела бы добраться и до нас, её испепеляющий взгляд то и дело обращался в сторону наблюдателей. Только претемнейший стоял на пути порождения Хаоса, не давая сделать лишнего манёвра.

Магические снаряды полетели в птицу один за другим. Я сделала шаг вперёд в бездумной попытке быть сейчас ближе к нему. Наверное, зря — ему теперь помогает Файона. Её слегка шатало — скорее от ударных волн силы, чем от усталости, но она даже с места не двигалась.

— Ты посмотри, — словно бы прочитав мои мысли, задумчиво проговорила ба. — Как будто её приколотили.

Айне покосилась на нас с лёгким осуждением. Она то и дело обмахивалась веером, хоть вокруг было скорее промозгло, чем душно, и кусала губы от волнения. Но и мне с каждым мигом становилось всё труднее дышать. И зачем я только надела сегодня этот дурацкий корсет? Кажется, сейчас шнуровка треснет.

— Это что же… — пробормотала сестрица, склонившись к плечу Нэссы, — если бы я всё-таки дошла бы до ритуала с Каданом, всё было бы так же?

Видимо, наглядная демонстрация участия потенциальной леоты в обретении савира немало её напугала.

— Нет, что ты… — отмахнулась ба. — Кадану светила бы разве что борьба с голубем. Связываться с такими трусливыми, подлыми людишками сильные порождения Хаоса брезгуют. Да он и сам не смог бы вызвать столь мощного савира. Скорее напрудил бы в штаны от напряжения.

Бэйв, который стоял чуть впереди нас, оглянулся, тихо хмыкнул, глянув на графиню, а она развела руками с видом “что я такого сказала?”.

Тем временем борьба с химерой продолжалась. Она никак не желала уходить и мешала призыву другой сущности. Мгла расползалась в стороны — напряжение нарастало вместе с тем, как исходило время, отпущенное на открытие канала. Если Двэйн упустит момент, когда Хаос нужно остановить, это будет уже невозможно.

Но наконец кродилова химера сдалась. Тихо воя — а может быть все звуки для зрителей приглушал щит — она последний раз угрожающе щёлкнула зубами и пропала в глубинах чернильной тучи, из которой появилась.

Двэйн постоял, опустив руки, чуть встряхивая их и разминая шею. Разгонял магические потоки, которые, как я знала по тренировкам, при перенапряжении буквально забивали мышцы.

“Ну чего он медлит?! — не выдержал Гугл, как болельщик на стадионе. — Хаос прёт во все щели! Ух, мы бы ему задали! Верно, Есенька?”

— Это на что ты мне намекаешь?

“Я так… гипотетически. Окажись ты на месте этой фифы, всё закончилось бы гораздо быстрее. Эх, как я не люблю савиров, а с тремя тёмному сейчас было бы легче”.

Тут я даже спорить не стала.

От переживаний за Двэйна у меня холодели ладони — хоть внутри бурлил целый котёл с лавой. Я сделала ещё несколько шагов к завесе. Если вдруг претемнейший не справится — такое тоже может быть! — нужно будет вмешаться.

Но Двэйн уже отдохнул. Вновь принялся выписывать замысловатые магические знаки, нить за нитью вытягивая из общей бури Хаоса нужное. Сумеречные, но искрящиеся золотом цепи всё ещё связывали его и Файону. В миг затишья я успела задуматься над тем, что будет, если она и правда станет его леотой.

Нужно признать: это действительно может случиться. В затруднительном положении порой приходится брать то, что дают.

— Ох, мамочки, — тихо простонала Айне. — Я точно такого не вынесла бы! Свалилась бы в обморок… Ещё в самом начале.

Джед покосился на неё и осторожно, но вполне заметно для остальных, взял за руку. Впрочем, остальным не было до них никакого дела. Все завороженно наблюдали, как из ничего собирается огромный клубок Хаоса, а затем обретает узнаваемую форму огромного сокола. Наконец-то!

Я уже сама мечтала, чтобы этот кошмар поскорей закончился!

Сокол за время “разлуки” подпитал силы в привычном мире и стал заметно больше. Его крылья раскинулись от одной стены храма до другой, а изогнутый клюв навис прямо над головой Двэйна.

Но тот ничуть не оробел, не дрогнул, его спина осталась такой же прямой, а подбородок — упрямо вскинутым. подходя ближе, он тихо произнёс заклинание, будто хотел успокоить птицу. Но сокол лишь таращился на него раскалённым взглядом, будто вовсе не узнавал.

“Какая незадача, — вздохнул Гугл. — Похоже, он уже не ждал встречи”.

Немного поразмыслив, птица вдруг издала клёкот, от которого все тихо ахнули, а у меня на голове шевельнулись волосы — и ринулась на Двэйна. Но сильная связь с Хаосом ещё мешала соколу двигаться свободно. Он будто выползал из вязкой смолы.

В это время Двэйн поднял руки и резко встряхнул ими, словно готовился к построению сложного подчиняющего заклинания. И вдруг цепи, что связывали его с Файоной, оборвались! Тёмная их часть просто растворилась, а та, что состояла из магии баронессы, осыпалась на пол полупрозрачными искрами.

Недолеота неверяще оглядела свои руки, пощупала запястья — и её заметно передёрнуло от ужаса. Через миг она бросилась к претемнейшему, но он резко развернулся и остановил её, заключив в плотных защитный кокон.

— Ты нарочно?! — завопила она так громко, что было слышно каждое слово. — Ты нарочно, да?

Но на лице Двэйна ни один мускул не дрогнул.

— Связь оборвалась, значит, ты не готова стать леотой, — холодно бросил он. — Я справлюсь сам.

— Что он делает?! — шёпотом возмутилась ба. — Без поддержки леоты это чудовище его раздавит!

Я внутренне вздрогнула от её слов, почти прижалась к защитной стене — лишь какие-то остатки благоразумия останавливали меня от того, чтобы её коснуться. Но на меня уже никто не смотрел — все замерли в напряжении.

Сокол окончательно обрёл свободу движения и, ударив крыльями, окутал Двэйна вихрем грозовой силы. И лишь за секунду до этого я заметила, как тот успел развернуть сеть подчиняющего заклинания.

Но уловка Двэйна не прошла — как ни в чём не бывало, сокол просочился между толстыми жгутами силы и вновь обрёл форму. Привратнику пришлось отступать, выматывая птицу постоянными ударами тёмных снарядов. То тут, то там в теле сущности появлялись дыры, но быстро стягивались. Сокол то нападал — и тогда Двэйн исчезал в потоке его энергии — то отступал, чтобы подпитаться от бесконечного источника.

Оказалось, Привратник тоже черпал силы — но теперь не от будущей леоты, а из Тьмы, которая и помогла ему открыть портал. К его рукам стягивались сумеречные нити, опутывали руки, впитывались в тело. Это происходило постоянно — и вскоре Привратник стал похож на императора, вечно источающего мрак.

В очередной раз сокол кинулся на претемнейшего, тот предугадал его движение и вновь попытался опутать заклинанием. На этот раз ему удалось лучше. Крылья птицы потеряли лёгкость, она начала падать, дёргаясь и сопротивляясь приказу смириться. Мне уже показалось, что финал схватки близок, даже Файона перестала плакать, сидя на полу в бессилии что-то сделать. Защитный купол не давал ей сдвинуться с места.

Наконец сокол сел перед Двэйном, прижав крылья к бокам. Его недовольный клёкот разрывал уши — наверное, он бранился самыми нехорошими словами.

Привратник приблизился. В его руках материализовалось что-то вроде лассо, сотканного из самых мощных заклинаний подчинения. Сокол глазел на него недоверчиво, почти безумно, пытался отойти назад, но не давала навалившаяся тяжесть.

Наконец он замер, а претемнейший остановился напротив. Взмахнул рукой, чтобы накинуть петлю на шею птицы — но та дёрнулась, высвобождая одно крыло, и “подсекла” Двэйна хвостом.

Моё сердце захлебнулось в собственном бешеном стуке. Перед глазами всё поплыло. Я вдохнула и выдохнула, стараясь успокоиться, вновь посмотрела в зал — как раз в тот миг, когда огромный раскрытый клюв сокола разорвал последний целый кусок сети.